крутейшая вещь!

Магические щели. Авангард как жизнь в пространстве без названия

Когда-то проявлением подлинного радикализма художника было восстание нового искусства против традиции. Чуть позже характер восстания изменился, и радикальным стало манифестирование смерти искусства и культуры как таковой. Ещё позже пришли те, кто научился превращать в искусство то, что никогда искусством не являлось. Эти последние даже сумели создать «коммерческий авангард». После них наступил культурный штиль. Все оппозиции, все искусство, вся культура растворились и стали ни чем иным, как символическим рокотом, состоящим из абстрактной телевизионной материи. Это не плохо, ибо все, что случается – случается по воле времени, исключительно естественным и логичным образом.

Искусство как синтез

«Плохие парни» от искусства существовали всегда, менялся лишь характер их восстания. Сейчас появились «плохие парни», которые повторяют формулы авангарда прошлого. Наиболее прогрессивные из них умеют «создавать новое, синтезируя старое». Современный авангард, казалось бы, – это абсолютная компиляция искусств, тотальный синтез жанров и направлений.

Искусство как синтез искусств и обновление прошлого – естественная для постмодернизма ситуация. Порицать эту тенденцию глупо, ведь он обоснован культурной эволюцией. Тем не менее, такое положение вещей способно вызывать в авангардистах среди авангардистов некий демиургический дискомфорт. Компилирующий бог – это бог понарошку. Компиляция способна удовлетворить художественные массы, но не утоляет собственно подлинных творцов – существ, стремящихся не к художественным играм и симуляции нового, но к реальному созданию нового.

Можно долго спорить о том, что есть новое и, учитывая сложившуюся культурную ситуацию, возможно ли оно вообще. Полагаю, более уместно перейти к обсуждению альтернатив текущей ситуации и конкретным предложениям. 

В Системе, но вне структур

В глобальном смысле, Система – это совокупность структур. Структуры образуют механизм. Механизм работает лишь в том случае, когда не допускает хаос в свой организм. Таким образом, чтобы существовать, Система должна состоять из стабильных социальных конструкций. Такие конструкции называются матрицами. Матрицы – это пространства, которые не только продуцируют догмы, характеры и образы, но и навязывают их в форме нормального и единственно возможного мировоззрения для индивидов. Матрица создает модель поведения, социальный костюм. Все, что нарушает правила матрицы, подавляется Системой, исходя из присущего ей инстинкта самосохранения. Система не может допустить, чтобы её правила были нарушены, ибо тогда она перестанет работать и являться Системой. Правила Системы не могут быть преодолены, ибо Система мощнее Человека.

Не природа, но Система говорит нам, что существует мужчина и женщина, художник и слесарь, хорошее и плохое. На каждую из этих ролей у Системы есть уготовленный образ, которому каждый из нас обязан следовать (особенно в контексте телевизионного Общества Спектакля). За тысячелетия существования Система стала настолько широкой и абсолютной, впитала в себя такое количество образов и ролей, что в её рамках начали комфортно сожительствовать просистемные и антисистемные элементы. Система стала настолько мощной гиперструктурой, что существование вне неё стало невозможным.  Уже нереальна революция, выносящая индивида за рамки гиперструктуры.

Что же остается?

Борьба с Системой – аттракцион самой Системы для романтических идиотов. Покорение Системе – роботизация и непозволительная скука.  Следует признать невозможность победы над Системой, но все ещё есть шанс попадать в пространства, несформированные в структуры этой Системы. Чтобы попадать в такие пространства, нужно покидать те зоны, которые уже существуют в виде структур.

Новое искусство – это не новые формы и материалы. Новое искусство – это не новые территории и технологические инструменты. Новое искусство – это места возможности новых ролей и социальных компиляций из разных структур. Больше не достаточно синтезировать литературу, музыку и видео. Больше не достаточно называть картиной случайно разбросанное дерьмо павиана. Говорить о смерти культуры и искусства – вторично и пошло. Нужно быть более радикальным. Авангард дня сегодняшнего заключается в том, чтобы покинуть искусство как таковое – перестать писать литературу, рисовать картины, создавать скульптуры и музыку. Сами понятия «художник», «писатель», «музыкант» уже навязывают роли стабильных (а значит вне авангардных) структур, и поэтому от всего этого нужно отказаться. Сегодняшний авангард становится шире и обретает не культурные, а общежизненные формы. Подлинный современный авангард – это когда Система не имеет названия для твоей деятельности. Подлинный современный авангард – это когда система не знает, кто ты, и пока ещё не может предложить тебе заготовленную роль. Такой авангард, естественно, временный, но именно он – пылающая точка на горизонте, к которой нужно стремиться, чтобы достигать нового. Стоит действовать, даже учитывая, что все новое обречено быть впитано Системой. Важно не будущее, но зов грядущего. Важно настоящее мгновение – искра секунды.

Речь идет о том, чтобы прекратить заниматься любой конкретной деятельностью и начать продуцировать нечто вне жанровой или стилистической компиляции, а из компиляции жизненной, когда смысл обретает компостирование билетов, приготовление супа и молитва перед сном, собранные в некий единый акт, - своего рода абсурдный ритуал, который, по причинам необъяснимым, обретает эстетический душок пред ликом нового человека.

Современный авангард – не искусство, а интересная, полная спонтанного и необычного опыта жизнь. Авангард – это возникновение случайностей, неожиданных ситуаций, о которых никогда бы не задумывался человек. Я говорю о полном уничтожении художественного пафоса и интеллектуальной болтовни, как таковой. Подлинный авангард нужно искать там, где ещё нет ничего – ни возможности оценок, ни логики, ни эволюции – лишь в пространствах жизни вне контекстов  и дискурсов, в ещё темных и непонятных щелях существования.

Кажется, именно это называется магией. Жизнь по магическим понятиям – это когда симпатия существует между совершенно не связанными между собой предметами. В частности, на этом строилась медицина, гомеопатия и, само собой, алхимия. Драйв, связывающий предметы, людей, занятия, слова, не имеющий отношения к их ролям, названиям, функциям – это необъяснимое состояние приподнятости и обостренности чувств, внезапный накал эмоций, эйфория неоткуда. Это вопрос метафизики, конечно. Симпатия возникает из того, что какой-то ряд существ, предметов, слов расположен на одной силовой нити, внутри одного эйдоса.

Существует поверье, пришедшие к нам из древних магических трактатов, что в полнолуние крот выбирается из-под земли и танцует вокруг одуванчика. Что их объединяет - непонятно, но это уже поэтическая магия. Вот о чем идет речь.

Анатолий УЛЬЯНОВ